34 молодых коммуниста минувшим летом прошли обучение в Центре политической учёбы при ЦК КПРФ в Москве. Выпускниками сокращенного аналога Высшей партийной школы стали два благовещенца, а одним из педагогов ЦПУ был преподаватель БГПУ.
«Ситуация напоминала военную, — заявил в беседе с нашим корреспондентом выпускник Центра Андрей Зенков. – То есть, когда нет возможности для длительной подготовки профессиональных военных, и ими занимаются несколько месяцев вместо нескольких лет, как в мирное время». Он и первый секретарь Амурского областного комитета ЛКСМ Евгений Дроздов нынешним летом в течение полутора месяцев находились в ЦПУ при ЦК КПРФ. О них — чуть позже, а пока дадим слово заведующему кафедрой Всемирной истории Благовещенского Педуниверситета, доктору культурологии, профессору Алексею Донченко.
— Алексей Иванович! Вы ранее участвовали в подобной подготовке коммунистов страны?
— Нет. В такой форме она вообще проводится впервые.
— Как вы оказались в ЦПУ?
— Меня пригласил бывший студент и преподаватель нашего ВУЗа, а ныне депутат Госдумы, зампредседателя ЦК КПРФ, ответственный за идеологическую работу и воспитание кадров Дмитрий Георгиевич Новиков. Он, так сказать, по старой памяти позвал тех преподавателей, которых знает, в ком уверен. Из дальневосточников не только я один был в данной партшколе, были и другие. В частности, доктор философских наук, профессор, зав. кафедрой философии и социально-политических дисциплин из Комсомольского политехнического университета Рудольф Львович Лившиц. Вообще, преподавательский состав там был очень сильным и представлял разные регионы России. Как и наши студенты: 34 человека из 30 разных мест страны. Возрастом от 20 до 35 лет. Уровень образования был различный: одни уже закончили ВУЗы, другие только учились в высших учебных заведениях или техникумах, у третьих за плечами лишь средняя школа. У кого-то были свежие знания, кто-то успел многое подзабыть.
Мои занятия по Всемирной истории длились четыре часа в день, а вечерами в продолжение учебного процесса был обязательный просмотр фильмов на исторические темы. Например, «Оливер Кромвель» (о деятеле английской буржуазной революции), «Сен-Жюст и сила обстоятельств»
(о французской революции), «Год, как жизнь» (о Карле Марксе). Увиденные кинокартины потом детально обсуждали.
— Помимо лекций были и семинарские занятия?
— Конечно, для закрепления пройденного материала. Брали конкретную работу. Например, «Манифест Коммунистической партии» и рассматривали, насколько он актуален в наше время. Текст «Манифеста» учащиеся получали предварительно. Они должны были тщательно изучить его и составить своё мнение…
На моём экзамене билеты отсутствовали, но темы обсуждения студенты заранее не знали. Я разбил весь коллектив на группы; так легче беседовать с ними.
Обучать всех этих ребят, неравнодушных к судьбе своей Родины, было достаточно полезно и приятно, но, отработав положенные две недели, я, не без сожаления, вернулся в Благовещенск, а занятия в Центре политической учёбы, уже без меня, продолжались…
А теперь снова обратимся к одному из выпускников ЦПУ студенту Современной гуманитарной академии, будущему юристу, а ныне – бизнесмену, специалисту по компьютерным технологиям Андрею Зенкову. (Наша газета писала о нём в №2 за 2013 г.)
— Помимо Евгения Дроздова был ещё кто-нибудь из Дальнего Востока?
— По одному человеку из Уссурийска и Владивостока.
— А остальные из каких регионов?
— Из Осетии, Чувашии, Дагестана, Мурманска, Самары, Орла, Санкт-Петербурга, Оренбурга, Горно-Алтайска, Красноярска, Хакассии и Кабардино-Балкарии.
— Обучались в партийной школе представители только сильного пола?
— Ничего подобного. Были и девушки.
— Система обучения предусматривала факультеты и отделения?
— Отнюдь. Но когда краевые, областные и республиканские комитеты КПРФ рекомендовали нас в данную партшколу, мы заполняли анкеты, в которых были вопросы: «Какие конкретно знания вы хотели бы получить? Что вас больше всего интересует?»
Потом уже на месте я узнал из бесед с ребятами, что именно ораторское искусство, ведение дебатов интересовало их в первую очередь. И они подчёркивали это в анкете. Приобретение других фундаментальных знаний – да, это хорошо, но очень важно научиться спокойно и обстоятельно
говорить при больших аудиториях.
— Вы жили и учились не в самой Москве?
— В 40 километрах от столицы на Раменском направлении есть станция Удельная. Там ещё в сталинские времена выстроено здание санатория-профилактория для людей, которые перенесли инсульты и инфаркты, а теперь проходят реабилитацию. Когда мы приехали туда, поначалу нам было явно не по себе от вида больных на колясках и с палочкой в руке. А потом мы привыкли друг к другу, подружились и даже устраивали политические диспуты. После жарких споров они приходили к выводу, что мы — люди позитивные, интересные. Были, например, у меня трудные дебаты с двумя престарелыми мужчинами, но кончилось наше общение тем, что они пожелали приобрести для своих внуков футболки с портретом кубинского революционера Че Гевары.
— Свободного времени было много? Москву посещали?
— Обучение проходило с 9 утра до позднего вечера. График занятий был невероятно плотным. Выходной в «чистом» виде за всё время обучения случился только однажды. Все другие воскресенья были перемешаны с культурной программой.
Мы посетили Мавзолей В.И.Ленина. В столичном театре народного артиста РСФСР Александра Калягина «Et Cetera» с интересом посмотрели спектакль по произведению Рэя Брэдбери «451 градус по Фаренгейту». Потом долго и бурно его обсуждали…
-Вероятно, поразились пророчеству американского писателя, который ещё в 1950 году заявил, что через полсотни лет человечество предпочтёт телевизор книгам. (Что мы наблюдаем сегодня в «демократической» России). В романе эта ситуация доведена до высшей точки абсурда – книги целенаправленно сжигаются, за их хранение и распространение – смертная казнь.
— Да, содержание пьесы произвело на нас большое впечатление! Но вот парадокс. В театре имени Булгакова мы увидели спектакль «Жанна Д*Арк», в котором не было известных актёров и мощных спецэффектов, как в Альцетере, но игра совершенно неизвестных молодых актёров и отсутствие спецэффектов, наоборот, легли нам на душу.
А ещё мы побывали в знаменитых Горках, где последние годы своей жизни провёл Владимир Ильич Ленин. Прикоснулись к тому столу, за которым он сидел и писал свои знаменитые работы; видели кровать, где он умер и часы, которые были остановлены в момент его смерти: «18 часов50 минут» 21 января 1924 года.
Эта поездка глубоко потрясла нас. Мы вплотную созерцали, ощущали настоящую историю.
Очень любопытная экскурсия была в подпольную типографию, созданную в 1905 годув Москве. На первом этаже здания – действующий магазин, а на дне невероятно глубокого подвала – типография, печатавшая прокламации, газеты и листовки, направленные против царского самодержавия. Чтосамое удивительное – рядом с этим зданием жил полковник полиции и находилась жандармерия. Парадокс, но именно благодаря столь опасному соседству, подпольная типография не была раскрыта.
— В каких условиях вы проживали?
— Нас поселили в небольшие двухместные номера, в которых были душ и телевизор. Холодильник и потер с горячей водой находились в коридоре. Занимались так много, что гостиничный номер нужен был только для ночлега.
— Какие дисциплины приведены в твоём дипломе?
— Список внушительный. Двадцать три пункта! Но приведу только несколько: Всемирная и Отечественная история, марксистско-ленинская философия, теория социализма, критика фальсификаций истории СССР, агитация в сети Интернет, основы журналистского мастерства и фотосъёмки, основы телепроизводства.
Что касается последней дисциплины: на телеканале «Красная линия» мы проходили практику по подготовке телепередач.
Признаюсь, учёба в таком напряжённом темпе далась нам очень нелегко. Иногда вздыхали: скорей бы кончилась! Однако, когда наступил час прощания с коллективом, честное слово, слёзы подступили к глазам.
Когда приехали домой, наши знакомые закидали вопросами: «А Зюганова вы видели? Встречались с ним? Какое он произвёл впечатление?». И мы им в ответ показывали фото, где лидер КПРФ вручал нам дипломы об окончании Центра политической учёбы и каждому лично жал руку. А ещё говорили о том, что Геннадий Андреевич – это глыба, мощь, он со своей умной и сильной командой производит такое впечатление, что немедленно хочется сделать что-то красивое и нужное для великой Родины.
Александр Бобошко
