Коммунист, поэт и борец за трезвость

Житель небольшого амурского города Белогорска Николай Трифонович Дегтярёв широко известен, как в нашей области, так и далеко за её пределами. О нём писала центральная пресса, он участвовал в телевизионной программе «Пусть говорят» на Первом канале. Основал в Приамурье восемь клубов трезвого образа жизни «Соратник». И сам более тридцати лет не употребляет алкоголь.

По приглашению Всемирного общества трезвости Николай Дегтярёв посещал международные семинары в Швейцарии, Турции и Нидерландах. Член Международной Славянской Академии наук и образования, искусств и культуры, имеет должность доцента. Окончил Международную Академию психологических наук в Санкт-Петербурге.
Увидевши его однажды, вряд ли забудешь в дальнейшем. Человек высокого роста, крепкий, сбитый, в нём есть что-то от кряжистого дуба. Такой не гнётся под ветром перемен, не предаёт свои идейные убеждения ради материальных благ. Именно поэтому Николай Трифонович коммунист с большим стажем, первый секретарь Белогорского горкома КПРФ.

Брал пример с отца

Впрочем, из тех, кто знал Дегтярёва в далёком детстве, услышав сейчас его имя, не удивится тому, что он стал весьма приметной личностью. Ещё мальчишкой всегда выделялся своей активностью, был лидером среди сверстников. Учительница Анна Павловна так написала о нём в школьной характеристике: «Резко реагирует на несправедливость и болезненно её воспринимает».
Брать пример такого поведения ему было с кого. Его отец всегда был ортодоксальным коммунистом. В грозном 1943-м году (было это в Совгавани) понадобилось работать в ледяной воде, и Трифон Андреевич, боевой офицер Тихоокеанского флота, не стал отказываться, мотивируя тем, что у него большая семья, да и здоровьем он не очень – сам полез производить ремонтные работы. Добром это дело не кончилось – заболел туберкулёзом, стал инвалидом.
— Батя мой прожил всего 54 года, — вспоминает Николай Трифонович в беседе с корреспондентом нашей газеты, — но коммунистом был ярым. После замполита МТС его дружно избрали председателем колхоза. Поначалу мы, семья из шестерых детей, ютились в маленькой тесной комнатке сельской конторы. Правление колхоза срочно решило выделить новому председателю брёвна для строительства своего дома: 8 х 6 метров. Когда мой отец узнал, что его дом превзойдёт размеры всех других домов односельчан, он рассвирепел от подобной помощи и, как истинный борец за социальную справедливость, дал команду отпилить от бревён по 1 метру. Он, руководитель, не мог позволить себе, чтобы его жилплощадь была самой большой на селе.
…После того, как у бывшего фронтовика, получившего медаль «За боевые заслуги» в войне с империалистической Японией, болезнь переросла в открытую форму, пришлось отдать двух младших детей в Мазановскую школу-интернат. Для Коли и его брата жизнь там оказалась далеко не сахар: подростки сами выращивали овощи, топили печь, готовили еду и стирали бельё. Детский дом – отнюдь не благородное заведение: вскоре Коля научился курить. Однако пересилил себя, отказался от вредной привычки. Как впоследствии, от рюмки… Памятуя случай с заболеванием отца, подросток стал закаляться. Случилась парадоксальная ситуация: Колин отец, потерял здоровье, пребывая в холодной воде, а его пятый ребёнок, наоборот, приобрёл это самое здоровье и укрепил, постоянно купаясь в проруби.
Другие виды спорта тоже увлекали парнишку. С успехом занимался он гирей и штангой, борьбой и боксом.
Пролетело время, в 1986 году Белогорский горком КПСС обратился с просьбой к тридцатидевятилетнему Николаю Дегтярёву возглавить дом-интернат для престарелых и инвалидов, и тот согласился. Хотя значительно потерял в зарплате. Ведь до этого предложения работал резчиком и плавильщиком металла на заводе «Амурсельмаш», где получал ровно в два раза больше. А вскоре ему, директору данного учреждения, предложили квартиру – пристройку к интернату. Но, как и его отец, Николай Трифонович отказался от улучшения жилищных условий: «У меня уже есть, где жить – отдайте квартиру тому, кто больше нуждается в ней».
— Просто так в Международную Славянскую Академию наук и образования, искусств и культуры не выберут?
— Нет. Случайные люди туда не попадают. Благодаря советской системе образования я стал весьма грамотным человеком. В школе-интернате научился неплохо рисовать. Мои картины демонстрировались на районных выставках.
Любил чтение. По мнению некоторых старших, даже чересчур. «Когда-нибудь от своих книжек чокнешься», — говорили они мне… Я достал похожий ключ от интернатской библиотеки, и после отбоя проникал в заветное помещение. При помощи фонарика находил понравившуюся книгу и потом, до нового ночного похода, «проглатывал» днём её содержание. Обожал фантастику и приключения. Любимые писатели – Жюль Верн и Алексей Толстой.
Романтичному юноше хотелось доказать себе и другим, что он уже что-то значит в этой жизни. А потому, услышав призыв Родины, после окончания средней школы умчался на комсомольскую стройку в посёлок Солнечный Хабаровского края. До призыва на военную службу работал там каменщиком на строительстве горно-обогатительного комбината.

По соседству с островом Даманский

В армии Дегтярёв служил в спецвойсках особого назначения. Время тогда было неспокойное. Маоцзедуновская клика постоянно нагнетала напряжение между Китаем и Советским Союзом, подталкивала обе стороны к братоубийственной войне.
— Я служил в Приморье на острове Крестовский, — рассказывает Николай Трифонович. – Этот остров находится гораздо ближе к их городу Хутоу, и потому местные хунвейбины и цзаофани приходили хулиганить именно к нам, а на соседний, Даманский, захаживали редко. Невероятно бедно жили тогда китайцы. Им внушали, что советские люди, – главные враги на пути их процветания. Пьяные и напичканные наркотиками китайские фанатики старались перейти государственную границу, нанести удары нашим пограничникам. Мы шли, крепко взявшись за руки, отталкивали их с нашей территории. Они сознательно провоцировали советских пограничников на применение оружия. Однако у нас был приказ – не применять его ни в коем случае. Китайцы это понимали, а потому наглели с каждым днём.
Тем не менее, побаивались хулиганы высоченного и крепкого старшину Дегтярёва. Он умел так ответить зарвавшемуся хунвейбину, что тот надолго запоминал — нельзя поднимать руку на советского воина!
Именно в армии Николаю предложили написать заявление о приёме в Коммунистическую партию, что он охотно и сделал.
— За проявленное мужество в охране государственной границы я единственный не из офицеров был тогда представлен к «Ордену Красной звезды», — вспоминает Николай Трифонович.
Уволился Дегтярёв из армии в 1968 году в звании старшины.
А 2 марта следующего года на острове Даманском, одураченные пропагандой хунвейбины и цзаофани, начали в упор расстреливать наших пограничников.
Но вот ещё один из парадоксов в жизни непьющего Дегтярёва: сегодня именно китайцы, а не наши земляки, являются его активными друзьями и партнёрами в пропаганде трезвого образа жизни,

Его стихи — не в бровь, а в глаз

А потом были шесть лет работы матросом первого класса, а также боцманом на Тихоокеанском рыболовном флоте. Вместе с Николаем на плавбазу отправилась его молодая жена Зинаида. Отправились в штормы и туманы не за романтикой, а чтобы денег заработать на покупку дома.
Где бы Дегтярёв ни работал, он сразу же проявлял себя, как коммунист; вокруг него сплачивался коллектив тех, кто по-настоящему боролся за дело. В трудовых коллективах, наряду с основной работой, его избирали секретарём комсомольской организации, секретарём цеховой парторганизации, членом парткома, горкома, обкома КПСС. Николай Дегтярёв – ветеран коммунистической партии. Тяжело переживал падение Советского Союза, ненавидит разрушителей России и открыто заявляет об этом. Депутат Амурского областного Совета народных депутатов четырёх созывов, два года назад он прочёл на партийной конференции своё небольшое стихотворение о предателях Родины. С этого момента у поэта-правдоруба начались серьезные проблемы. Цепные сторожа режима якобы нашли в стихотворении Николая Трифоновича элементы экстремизма. Неожиданно он получил повестку в суд. Ему реально грозил тюремный срок.

У нас ведь теперь сажают не за расхищенные миллиарды долларов и рублей, а за любое слово протеста. Столичная газета «Правда» смело вступилась за белогорского поэта-правдолюбца и Фемида нехотя разжала свои хищные объятья.
А рассердились не на шутку «единороссы» потому, что стихи у Дегтярёва бьют не в бровь, а в глаз, написаны опытной писательской рукой. Ведь несмотря на большой труд, партийную и общественную деятельность, Николай Трифонович всегда занимался литературным творчеством. Он – лауреат литературной премии имени Григория Федосеева. Выпустил несколько сборников стихотворений. Широкий кругозор, большой жизненный опыт, многолетняя работа над словом, добротный уровень поэтического мастерства вполне позволяют говорить не только о его гражданской зрелости, но и значимости, ясной зримости его литературного дарования. В поэтическом творчестве Николая Трифоновича много традиционных для русской поэзии тем: дорога, берёзы, снегопад, одиночество, народ, беда, бездушие, совесть…Кажется, всё это нам известно. Но прочитайте стихи! С каким трепетом, с каким неравнодушием сердца и в то же время как лаконично, Дегтярёв пишет о том или другом. Как современны его стихи!
Только неравнодушный человек может быть столь наблюдательным, чтобы написать следующие строки:

Однажды я видел замёрзшие слёзы
На сломанной ветке у старой берёзы.
Коснувшись дыханья шального мороза,
Заплакала странно и тихо берёза.

Только смелый и совестливый может вслух сказать о том, что обыватель говорит приятелю дома на кухне. О сегодняшнем положении страны написал Николай Дегтярёв в стихотворении «У края пропасти».

Все приёмы с балами притронными,
Беспросветные шоу Кремля.
Над Россией лишь стон с похоронами –
Обескровлена наша земля.
Ни надежд, ни мечты, ни отдушины,
Воровское насилье господ!
Свет и радость в народе удушены!
Обескровлен, ограблен народ.

— Николай Трифонович, у вас, по-видимому, немало скептиков и даже врагов относительно вашей борьбы за трезвый образ жизни. Они распространяют сплетни по поводу того, что вы более тридцати лет непьющий. Мол, «Дегтярёв свою уже дозу выпил», а теперь просто «в завязке». Что вы отвечаете на такие вопросы-суждения?
— Я никогда не был горьким пьяницей. Выпивал, как и все нормальные люди, стопочку-другую на праздник или торжество, и всё. Но однажды подумал: «Если совсем не пить, сколько времени и здоровья мне удастся сохранить, и всё сделать, что я запланировал на долгие годы. А теперь взгляните на плоды моего табу на алкоголь: я, правда, очень много в жизни успел, и, надеюсь, успею ещё больше!»

Александр Бобошко