Как Синявский с Розановой огорчили либералов

История одного интервью

‒ Это же надо было устроить такую воровскую власть! Вы сделали страну для новых русских, а не для народа! Я никогда не видел в Советском Союзе столько людей, роющихся в помойках! И не каких-то бомжей-бездельников, а достойных уважения и почитания пенсионеров: ветеранов войны и труда. Вы сделали их нищими, позволили раздеть до нитки, вы ‒ представители так называемой интеллигенции. – Писатель и публицист Андрей Синявский сделал ударение на «так называемой». – Российская интеллигенция всегда была совестью народа, критиковала власть, заставляла её улучшать жизнь страны. А вы, вы – предатели…

Не дослушав его, часть столичного бомонда, состоящего из либеральных прозаиков и поэтов, журналистов и актёров, нарочито громко принялась отодвигать стулья и, грязно ругаясь, пошла на выход.

‒ Вам неприятно слышать правду, ‒ говорила вслед уходящим и тем, кто ещё остался, жена Синявского, литератор, издатель журнала «Синтаксис» ‒ Мария Розанова, ‒ но мне совершенно непонятно, почему интеллигенция, дело которой – думать, не сообразила, что в августе 1991-го Ельцин резко развернул страну в другую сторону. Почему вы аплодировали ему, когда он разваливал Советский Союз? Подписав Беловежский договор, Ельцин совершил уголовное преступление. Это статья 64 – измена Родине. Поэтому никакого сочувствия нынешний режим у нас не вызывает.

Газетчики и телевизионщики озадачились: продолжать ли фиксировать происходящее или закрывать блокноты и выключать телекамеры? Растерялись и «дирижёры» московских СМИ. Именно они устроили публичную встречу двух известных диссидентов, покинувших СССР в 1973 году и проживающих во Франции. Ожидалось, что Синявский, осуждённый в Советском Союзе в середине 60-х годов за публикацию своих произведений за границей и отсидевший срок, конечно же, будет приветствовать новый политический режим. И вдруг – такая оплеуха в адрес Ельцина и еже с ними!

‒ Я много лет не был на Родине, ‒ с горечью продолжал говорить Синявский, ‒ но мы с женой регулярно прочитывали все советские газеты, выходящие в Париже. Внимательно следили за перестройкой Горбачёва. Обрадовались, прочитав в «Известиях» от 17 октября 1991 года извещение о пересмотре дел ряда общественных деятелей, в том числе и моего; ликовали по поводу моей реабилитации по причине отсутствия в моих действиях состава преступлений. Когда ехали сюда уже не в СССР, а в Россию, ‒ были уверены, что увидим страну, ещё более повысившую уровень жизни простого народа, а увидели… чудовищное расслоение населения на богатых и бедных, немыслимое при советской власти.

‒ Но ведь вы, наверняка, сами в своё время осуждали «уравниловку», ‒ подмигивая залу, вступил в полемику представитель «демократических» СМИ – РОС информбюро. ‒ Или вас удивило, что в России быстро появилось так много фантастически богатых людей?

‒ Я согласна со своим сыном, который окончил самое престижное учебное заведение Франции – Гранд де Коль и аспирантуру в США, считается в Париже хорошим экономистом и консультирует многие крупные фирмы, ‒ спокойно ответила Розанова. ‒ Он утверждает, что в России пока ещё нет ни одного честно заработанного капитала. Новые миллионеры не могли так быстро сами заработать свои деньги, значит, их деньги – краденые. Они взяли их из вашего и нашего карманов – ведь все мы немало вложили в эту страну.

‒ Чего я никогда не прощу Ельцину и Гайдару, ‒ сказал Синявский, ‒ так это падение производства. Мы прошлись по магазинам и увидели, что там почти всё импортное. Если в стране практически ничего не производится, то чем же занимается население? Естественно, перепродаёт. Именно поэтому многие товары здесь гораздо дороже, чем за границей. Вчера мы с женой выяснили, что в России даже молоко дороже, чем в Европе.

Куда смотрите вы, пресса? Где вы, писатели и поэты, так стремившиеся к свободе слова, что ради неё помогли разрушить Советский Союз? Теперь у вас есть возможность открыто говорить вслух, но почему вы молчите о катастрофическом положении народа?

‒ Из ваших выступлений можно сделать вывод, что во всём, что происходит сегодня в России, виновата интеллигенция, ‒ произнёс корреспондент «АиФ». – Не слишком ли большую вину вы ей вменяете?

Синявский тяжёло вздохнул.

‒ Во многом из-за собственной боли я говорю сегодня о российской интеллигенции. Ельцин расстрелял «Белый Дом», никого не спрашивая. Он «как бы заставил» всех его уговорить. А кто «уговорил» Ельцина? Оказывается, академик Д.Лихачёв, Б.Ахмадулина, Б.Окуджава. Это же все мои друзья! Представляете, как мне больно.

Булат Окуджава как-то приехал в Париж, мы встретились, поговорили. Я вам пересказываю его слова: «Конечно, в России никакой демократии нет и, может, никогда и не будет, но я за Ельцина по двум причинам: меня печатают, и я могу ездить на Запад, давать концерты и прирабатывать».

Я не могу представить себе Льва Толстого, который бы сказал: «Я поддерживаю царя, потому что он мне не мешает. Его цензура меня устраивает, он мне позволяет ездить по миру». Немыслимо для интеллигенции так заявлять! Ведь чуть ли не с песен Окуджавы начались диссиденты…

‒ Когда мы приехали во Францию, очень быстро выяснилось, что мне опять негде печататься, ‒ развёл руками Синявский. – Когда я жил в Москве, я посылал свои вещи на Запад. А по прибытию на Запад, меня печатали на всех языках. Кроме русского. Потому что русской прессе на Западе я опять стал неугодным.

‒ Почему? Общаетесь ли вы с Солженицыным?

‒ Он мне никогда не нравился. Мы не сошлись с ним. К тому времени, когда я оказался за рубежом, автор «Архипелага ГУЛАГа», уже был властителем дум  эмиграции и её лидером. Я был поражён его явным двуличием, двойной моралью, но, всего этого, эмигрантская публика, заворожённая ярым борцом за уничтожение Советского Союза, почему-то не замечала. Я резко выступил во французской печати, опубликовав «Открытое письмо Солженицыну «Солженицын как устроитель нового единомыслия», назвал его «недообразованным патриотом». Он возмутился и, как по указке, эмигрантские журналы, забыв про свободу мнений и свободу слова, отказались печатать мои произведения.

Именно тогда, в 1978 году, у моей жены родилась мысль создания собственного журнала, которым стал «Синтаксис». Этот журнал стал «другим мнением».

‒ Кто вам помогал в финансировании вашего журнала? Ходят слухи о том, что Вы сотрудничали с КГБ. Ваши оппоненты расценивают выезд Синявского и Розановой как операцию советских спецслужб с целью внедрения «агентов влияния» в эмигрантское сообщество.

‒ Знаю, что печатали в израильской газетке «Вести» ксерокс записки Андропова о Синявском в ЦК КПСС. – После долгого молчания подала голос Мария Розанова. ‒ Но ведь специальная комиссия при Президенте Российской Федерации установила, что документ является подделкой, выполненной с помощью ксерокса, и представляет сокращённый вариант подлинной записки от 26 февраля 1973 года. Выяснено, что израильская публикация не более чем компиляция отдельно склеенных частей, которые свидетельствовали о непричастности моего мужа к КГБ. На ксерокопии явно видны склеивания и неровности, оставленные при разрезании.

‒ Видите, до какого маразма доходят мои идейные противники, ‒ вздохнул Андрей Донатович. – О какой помощи спецслужб вы говорите? При выпуске журнала у нас были настолько существенные материальные проблемы, что Марии пришлось одновременно стать соредактором, корректором, наборщиком, типографом и администратором…

Теперь поговорим о другом. Почему вы в рот смотрите Америке? – Он с грустью и озлоблением глянул в зал. Либералы поморщились. – Я отношусь к Гайдару, как к своему личному врагу. Ах, американцы подсказали ему отпустить цены! Как можно это делать, когда нет частной собственности и производства?! В России сегодня идёт товарная интервенция. Франция тоже завалена товарами разных стран, но производители любой страны требуют от правительства, чтобы приоритет был на своей стороне.

Например, во Франции нет засилья американского кино. Там существует закон об ограничении показа заокеанских фильмов. Владелец кинотеатра, у которого в прокате больше 50% французских кинокартин, полностью освобождается от налогов. Если европейские фильмы составляют репертуар до 70% ‒ получите право на минимальное количество налогов. А российскому прокату невыгодно продавать национальное кино. Это не оговорено никакими льготами.

‒ А если Госдума примет аналогичный закон?

‒ Работать не будет, потому что конкуренции американскому кино в нашем кинопрокате нет. Сейчас в России ежегодно снимают не больше 10-15 лент. В Советском Союзе, как минимум, выходило в год 250-270 ‒ художественных фильмов, а в лучшие годы до 450.

…Пресс-конференция была короткой, сокращена в несколько раз. Её устроители – руководители СМИ, подконтрольных нынешнему режиму, не получили ожидаемого эффекта: от бывших диссидентов услышали критику не советской власти, а нынешней. Которая, к слову, сытно подкармливает соглашательские СМИ. Потому встреча «вечных оппозиционеров», как с издёвкой их назвала столичная либеральная тусовка, не демонстрировалась по телевидению. А интервью с Андреем Синявским и Марией Розановой опубликовали в газетах с уже отработанной методикой подделки: с вырезанием неугодной информации.

Когда честный и смелый русский писатель Андрей Синявский в 1997 году умер, либеральные  российские СМИ не заметили этого факта. Впрочем, иного и не следовало ожидать. Честные и смелые сегодня в России не нужны.

Александр Бобошко

(В статье использованы материалы российской прессы 1996-2005 г.г.)